«Закон и право».-2008.-№8.-С.19-21.
ПРЕСТУПЛЕНИЯ ПРОТИВ СОБСТВЕННОСТИ
Сравнительный анализ УК РФ и УК государств
СНГ
С.В. БОГДАНЧИКОВ - кандидат
юридических наук,
преподаватель кафедры уголовного права и процесса РГГУ
В
В настоящий момент законодатель увеличивает
уголовно-правовое влияние в области пресечения преступлений против собственности,
в частности, хищений чужого имущества. Так, в результате привнесенных вариаций
в примечание к ст. 7.27 «Мелкое хищение» КоАП РФ хищение стало признаваться мелким,
если стоимость украденного имущества не превышает 100 руб. Исходя из
вышесказанного, по нашему мнению, допущена непомерная криминализация хищений
чужого имущества, совершенных на сумму свыше 100 руб. до 1100 руб. включительно
(при отсутствии в содеянном признаков, указанных в ч. 2-4 ст. 158-160 УК).
Собственность и имущественные права подвергаются первичной юридизации
в сфере частного права, что вызывает различную охрану имущества в зависимости
от вида собственности[2].
Имущество в этом случае, как представляется, постоянно воспринимается в
качестве «неотъемлемой части» личности. Законодатель сознательно устанавливает
особенность причинения значительного ущерба именно гражданину. Для юридических
лиц собственность представляет интерес с точки зрения ее стоимостного выражения.
Думается, что право собственности — неотъемлемый компонент
многих общественных отношений. В частности, владение имуществом является обязательным
условием для участия субъекта в экономических отношениях.
Таким образом, имущественные права должны
характеризоваться, во-первых, юридическим признаком, т.е. принадлежать
конкретному субъекту, а, во-вторых, экономическим признаком —
стоимостью. Противоречивость взглядов по поводу имущества обусловливает существование
всевозможных подходов в области их уголовно-правовой охраны. Преимущество тех
или иных признаков в отображении результатов хищений объясняется исторической
спецификой формирования уголовного законодательства.
Стратегия уголовной политики в сфере
охраны имущественных отношений максимально отчетливо прослеживается в
формулировании уголовно-правовых указаний. Вследствие этого уголовно-правовые
методы противодействия преступности занимают основное положение в
уголовно-политическом механизме воспрепятствования преступности.
Охрана имущественных прав мерами уголовного
законодательства в отдельных государствах связывается с характеристиками
потерпевшего.
В примечании 4 к гл. 24 «Преступления против собственности»
УК Республики Беларусь оговаривается минимальная сумма, равная 10 МРОТ, с которой
возникает уголовное преследование за покушение на имущество юридических лиц в
форме кражи, мошенничества, присвоения и растраты. В УК Республики Таджикистан
п. 4 ст. 244 «Кража» также устанавливает уголовную ответственность за ненасильственное
хищение государственного и общественного имущества, если стоимость похищенного
имущества в десять раз больше МРОТ, принятого в государстве. В отношении
физических лиц величина причиненного ущерба «определяется исходя из материального
положения потерпевшего».
Иначе решают этот вопрос уголовные законодательства России и
Грузии — собственность гражданина обладает некоторым преимуществом перед имуществом
юридического лица: п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ «Кража» и ч. 2 ст. 177 УК Грузии
«Кража» предусматривают усиление уголовной ответственности за «причинение
значительного ущерба гражданину».
Преемственность в отображении свойств составов
преступлений, которая наблюдается в ряде УК государств постсоветского
пространства, не всегда можно оценить положительно. Скажем, употребление
терминов «ущерб» и «размер» при дифференциации уголовной ответственности за
преступления против чужого имущества порой не поддается интерпретации. Например,
ч. 3, 4 ст. 158, 159, 161 УК РФ, ч. 3, 4 ст. 205, 206 УК Белоруссии, ч. 1, 2
ст. 199 УК Болгарии, ч. 3, 4 ст. 166, 168 УК Узбекистана характеризуют совершение
кражи и мошенничества в крупных и особо крупных размерах. Отдельные законы
предусматривают для названных преступных деяний крупный ущерб, в частности, ч.
3 ст. 139—140 УК Эстонии, ч. 3 ст. 177, 178 и 180 УК Грузии, ч. 3 ст. 176, 177
УК Латвии.
Время от времени квалифицированные виды этих преступлений
отмечают как значительный размер похищенного: статья за грабеж УК Республики
Узбекистан и статья за кражу УК Республики Беларусь. Показательно использование
законодателем в этих статьях таких признаков, как значительный ущерб (кража,
мошенничество, присвоение или растрата по УК РФ), наряду с крупным размером.
Аналогичная ситуация сложилась в УК Грузии, где ч. 2 ст. 177 предусматривает
признак значительного ущерба, а ч. 3 той же статьи — признак крупного размера.
Размер выражает ценность, представляющую
собой объективную категорию, а ущерб — оценку, являюшуюся субъективной
категорией[3].
Последний отражает страдания и потери потерпевшего в результате деяния виновного
лица — своеобразный социальный вред[4].
В случаях, когда законодатель намеревается изменить степень
общественной опасности деяния в зависимости от нескольких объективных и субъективных
критериев, устанавливается признак ущерба. Такой способ максимально
индивидуализирует общественную опасность совершенного, но создает условия для
злоупотреблений и ошибок со стороны правоприменителя.
Наиболее эффективно, на наш взгляд, установление признака
«ущерб» в описании
отдельных видов посягательств с учетом их специфики. Так, УК Украины успешно
применяет указанный термин в ст. 189, характеризующей вымогательство. Квалифицированные
виды этого преступления предусматривают причинение ущерба в крупном и особо
крупном размерах. Подобный шаг законодателя отвечает соображению об ущербе,
который может наступить при склонении к «действиям имущественного характера».
При этом дифференциация ответственности за кражу, грабеж, мошенничество
связывается со стоимостью предмета посягательства. Следовательно, украинский
законодатель подчеркивает значительное отличие между указанными преступлениями.
В статьях УК Грузии, закрепляющих особенности кражи,
грабежа, присвоения и растраты, употребляется понятие «значительный ущерб», а в
статье о мошенничестве — «существенный ущерб». Мошенничество — сложное
преступление и по качественной характеристике, результаты которого не всегда
аналогичны последствиям хищений. В составах разбоя и вымогательства признак
«ущерба» совсем не используется, а дифференциация ответственности ставится в
зависимость от размера посягательства, так как составы указанных деяний —
формальные[5].
Указание в статье Особенной части уголовного закона на
конкретные последствия помимо установления пределов уголовно-правовой охраны
несет еще одну смысловую нагрузку. Концентрируя заинтересованность на
определенной характеристике ущерба, законодатель отображает в законе политику
государства в сфере определенного вида общественных отношений. Увеличение
уголовной ответственности за вымогательство по УК Украины и за мошенничество по
УК Грузии в связи с причинением особого ущерба призвано защищать интересы
конкретных пострадавших. Совершая указанные преступления, виновный воздействует
непосредственно на потерпевшего и опосредованно — на предмет посягательства.
На наш взгляд, правильность толкования и применения норм
уголовного права в рассматриваемых случаях напрямую зависит от возможности
определения содержательной стороны ущерба. Необходимо четко фиксировать
качественные показатели ущерба в самом законе либо в разъяснениях и рекомендациях
по его применению. Формальное закрепление основных признаков составов преступлений
служит и цели уменьшения так называемого судейского усмотрения[6].
Благодаря четкой и недвусмысленной дефиниции процесс квалификации деяния
происходит единообразно на всей территории государства.
Отметим, что в отношении стоимостных критериев данное правило
соблюдается. Во всех указанных случаях и кодексах «размер» и «ущерб» представляют
собой кратное соотношение с минимальным размером оплаты труда, принятым в
государстве. Суммы «размера» и «ущерба» в уголовных законах некоторых
государств имеют одинаковое денежное выражение, например, рамки крупного
размера и крупного ущерба в разд. 8 УК Беларуси устанавливаются в пределах от
100 до 300 МРОТ.
Несмотря на принципиальную разницу между «размером» и
«ущербом», следует подчеркнуть, что установление для них одинаковых стоимостных
ориентиров не противоречит принципам законодательной техники. И размер и ущерб в итоге характеризуют объем
причиненного вреда для потерпевшего. Поэтому логичным представляется решение
белорусского законодателя, который в примечаниях к разд. 8 УК Республики
Беларусь сумму «крупного размера» и «крупного ущерба» в преступлениях
имущественной направленности указал одинаковой.
Конкретизацию «сумму похищенного», при помощи которой происходит
дифференциация уголовной ответственности, обычно обозначают в примечаниях к
статьям, например, в примечании 4 к ст. 158 УК РФ, в примечании 3 к ст. 185 УК
Украины. Положительно следует оценить практику конкретизации понятий, в том
числе и стоимостных критериев предметов преступлений, в специатизирован-ных
разделах закона. Примером могут послужить соответствующие разделы УК Польши и Республики
Узбекистан, в которых объясняется правовое значение терминов указанных
нормативных актов. Так, в § 5 разд. 14 УК Польши к имуществу «значительной
ценности» отнесено имущество стоимостью свыше 200 МРОТ.
Не всегда законодатель прямо называет меру исчисления таких
признаков, как: «стоимость имущества» (примечание 4 к ст. 158 УК РФ),
«стоимость имущества на момент совершения преступления» (примечание 2 к ст. 175
УК Республики Казахстан), «сумма похищенного» (примечания 3, 4 к ст. 177 УК
Республики Азербайджан).
Думается, наиболее удачно это делается с помощью выражения
«на момент совершения преступления», что показывает конкретный момент времени, поскольку
размер оплаты труда в различные временные рамки может модифицироваться. Подобное
уточнение отсутствует в УК Эстонии и Украины.
Отношения собственности в своем классическом облике
означают оборот материальных благ не личного характера. Имущество как правовое
и экономическое явление не обладает свойствами индивидуальности и может
«сводиться на деньги»[7].
Вследствие этого унифицирован-ным способом описания предмета хищения в некоторых
нормах права служит «стоимость похищенного имущества».
Таким образом, анализ зарубежного уголовного
законодательства позволяет сделать следующий вывод.
Ущерб в качестве обстоятельства, отягчающего
ответственность за преступления против чужого имущества, используется
законодателями различных государств, например, Грузии, Эстонии, Республики
Таджикистан. При этом его содержание в законе не раскрывается. В рассмотренных
эпизодах законодатель устанавливает наименьшую стоимостную границу таких
последствий, не растолковывая, какие именно характеристики следует принимать во
внимание. Сложившееся положение при оценке особенности убытка, по нашему
мнению, надлежит считать неудовлетворительным.
Проведенный относительный анализ российского и зарубежного
законодательств позволил нам обнаружить и ликвидировать некоторые недоработки в
имущественных отношениях.
[1] Игнатов А.Н. Преступления против
собственности// Комментарий к Уголовному кодексу РФ / Под ред. В.М. Лебедева. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2004. С. 364.
[2] Бойцов А.И. Преступления против собственности. СПб., 2002. С. 294.
[3] Гаухман Л. Соотношение крупного размера и крупного ущерба по УК РФ //
Законность. 2001. № 1. С. 32.
[4] Волков И.В. Незаконное получение кредита: уголовно-правовая и
криминологическая характеристика: Автореф. дисс. ... канд. юрид. наук, Ростов
н/Д, 2004. С. 15.
[5] Завидов Б.Д. Уголовно-правовой анализ преступлений против собственности: http://www.spbpravo.ru
[6] См.: Лесниевски-Костарева Т.А. Дифференциация
уголовной ответственности. Теория и законодательная практика. М., 2000. С. 150;
Мурзаков С.И. Стоимостные критерии ущерба в уголовном праве: Автореф.
дисс. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2001. С. 16.
[7] Термин И.А. Клепицкого. (См.: Клепицкий И.А. Объекты
и система имущественных преступлений в связи с реформой уголовного
законодательства России: Дисс. ... канд. юрид.